Статьи
Проза - Живое чудо детской поэзии (Александр Балтин)
Опубликовано: 02.10.2018
СОВЕРШЕННЫЙ САМУИЛ МАРШАК
Фотография Самуила Маршака, или тонкое точное графическое изображение мастера проступало довольно рано в пределах зыбкого детского пейзажа, суля радость и смех - так было для ряда поколений, к сожалению - едва ли для сегодняшних, мышкой начинающих пользоваться раньше, чем научаются говорить.Можно ли представить что-то более отточенное и одновременно, без всякого парадокса, нежное, чем стихи и переводы Маршака? Строка ложится в строку, как в паз ложатся подготовленные виртуозом-столяром доски, и ни малейшего зазора невозможно найти... Суть и в мастерстве - таком простом! таком феноменальном! - и в том, что "Угомон" входил в детские миры, как добрый приятель, а ученик, пришедший из школы и спрятавший дневник с двойками был не только знаком, но отчасти и учил: желанию учиться и честности, к примеру...
Лучшие гей, лгбт сказки – Топ 5 гей, лгбт сказок || Gay, lgbt fairy tales
Всё никак не мог доехать до цели чудесный Рассеянный, а старушка, решившая дать пуделю косточку на обед, снова обнаруживала лохматую собаку в буфете... Розовые и синие, жёлтые и красные шары слов взлетали, обещая ощущения чуда, приобщая к высотам словесного мастерства с самого раннего возраста.
Драгомощенко и молодое письмо
Потом шли переводы - и розы Шекспира цвели на русском поле более просто и естественно, чем звучал тяжёлый, великий, тёмный, оригинальный язык Шекспира... Великолепный Бёрнс предлагал образцы смелости и смеха, и так чудесен был домашний Милн! И всегда, во всём сияла изумительная отточенность: ни слова лишнего, ни предлога: компактность мудрости, помноженной на скромное величие подлинного великого Самуила Яковлевича Маршака. КОРОНА ДОБРА ДЕДУШКИ КОРНЕЯ Много ипостасей у Чуковского - переводчик, критик, составитель замечательного сборника "От 2 до 5", но дедушка Корней ближе и роднее всего именно, как дедушка - как великолепный рассказчик замечательных историй - в рифму, ибо какая же детская поэзия обойдётся без неё? Счастье быть Айболитом - и желание подражать ему, стать... если не доктором, то добрым было вполне логично для многих поколений детишек-ребятишек... (Попробуйте-ка добиться такого же эффекта, предлагая нынешним деткам "Фиксиков", или "Аркадия Паровозова", не то ещё какую мультипликационную чушь!) Разговорно-разнообразный стих (может быть чуть в мастерстве уступающий Маршаку, хотя... как измерить это "чуть", сей тончайший волос?) поражает веерами фантазий... Какие глупые газели! Ах, Тотоша опять всё съел! А как по-разному бежит посуда от Федоры: для каждого предмета - свой характер! И перевоспитание Бармалея, данное вроде бы через жестокость, в сущности не способно испугать малыша, но - показать, в который раз, как плохо быть злым. Не в наше время, увы... Однако, великолепие самородков детской поэзии Чуковского не меркнет от тусклости внешне слишком яркого нашего времени.